Шесть лет назад канцлер Германии Ангела Меркель заявила, сто ее страна готова принять сирийских беженцев вне зависимости от того, в какой стране ЕС они оказались сначала.
«Я буду краткой: Германия — сильная страна. Мы справимся», — такими словами канцлер ФРГ Ангела Меркель в августе 2015 года пыталась успокоить жителей Германии, столкнувшейся со страшнейшим со времен Второй мировой войны миграционным кризисом.
После ее заявления, только в 2015 году прибыло почти 430 тыс. мигрантов из Сирии, около 154 тыс. из Афганистана и, примерно, 122 тыс. из Ирака.
Тогда власти Германии считали, что наплыв беженцев станет притоком рабочей силы для немецкой экономики, так как по подсчетам социологов почти половина беженцев по истечению 5 лет пребывания устраивается на работу. А это сотни тысяч рабочих рук!
Разные европейские СМИ и политики того времени много заявляли и писали о том, как успешно происходит интеграция беженцев в Европейский союз. Работают интеграционные программы, организованны курсы для мигрантов, после которых они выходят на рынок труда и вливаются в экономику ЕС. Больше всех в организации интеграции беженцев в экономику преуспела Германия.
Таки образом, Меркель открыла въезд в страну для сирийских беженцев.
Но из-за колоссального наплыва беженцев страны Евросоюза столкнулись с двумя проблемами. Во-первых, мигрантов нужно было где-то разместить, и если не интегрировать их в общество, то хотя бы обеспечить минимально комфортные, по европейским стандартам, условия жизни. Во-вторых, европейцам пришлось патрулировать Средиземноморье и спасать мигрантов от верной гибели, так как основной маршрут беженцев проходил именно по морю.
Летом 2015 года страны ЕС договорились разместить у себя по 40 тысяч беженцев немедленно и приняли рассчитанный на два года план расселения еще 120 тысяч человек, скопившихся к тому времени в лагерях беженцев в Италии и Греции.
Тогда европейское единство пошатнулось. Страны так и не смогли договориться, сколько беженцев, помимо уже прибывших 40 тысяч, должна принять каждая из них. Мигранты между тем продолжали прибывать, и вскоре несколько государств, в том числе Чехия, Венгрия, Румыния и Словакия, отказались их принимать. Что неудивительно. Выяснилось, к примеру, что в 2015-м на каждые 100 000 венгров приходилось 1 170 мигрантов, тогда как на каждые 100 тысяч британцев — всего 60.
С этого момента миграционный кризис постепенно начал превращаться в кризис европейского единства. Оказалось, что далеко не все европейцы готовы принимать искателей лучшей жизни и оплачивать им эту жизнь своими налогами. Раскол, наметившийся по вопросу о квотах, становился все глубже. Очень скоро прозвучали весьма радикальные предложения: объявить мораторий на иммиграцию в ЕС и разворачивать лодки с беженцами прямо в Средиземном море.
Тино Хрупалла, сопредседатель одной из крупнейших оппозиционных сил в бундестаге — партии «Альтернатива для Германии» (АдГ) раскритиковал решение Меркель открыть границы и впустить в страну миллионы беженцев. Он привел статистику: мигранты составляют всего 2 процента населения Германии, при этом 13 процентов подозреваемых в насильственных преступлениях — именно мигранты.
Проблема преступности со всей очевидностью проступила в канун 2016 года и во время январских праздников: жители нескольких городов в Германии, Швейцарии и Австрии столкнулись с многочисленными случаями ограблений, сексуальных домогательств и изнасилований, совершенных выходцами из стран Северной Африки.
Террористическая угроза оказалась еще одним камнем преткновения для жителей Евросоюза.
Борьба с этой угрозой стала дополнительной статьей расходов для европейцев. В 2019-м ЕС тратил около 3,5 миллиарда евро на обеспечение безопасности.
В 2020 году Евросоюз был вынужден в очередной раз окунуться в миграционные проблемы: пандемия COVID-19 спровоцировала экономический кризис, который еще сильнее ударил по странам Ближнего Востока и Африки.
На этот раз четкого плана действий составить не удалось. Средиземноморские страны, такие как Италия, Греция, Мальта и Кипр, которые ввиду своего географического положения принимают основной поток беженцев, испугались, что им по-прежнему придется нести бремя принимающей стороны, и потребовали справедливого распределения приезжих по всем странам ЕС. Швеция потребовала точнее зафиксировать финансовые обязательства всех членов Евросоюза, а Венгрия и вовсе предложила полностью остановить миграцию.
В августе 2021-го преемник Меркель на посту председателя партии Христианско-демократический союз Армин Лашет заявил, что 2015 год «ни в коем случае не должен повториться». Его поддержал бывший министр внутренних дел Италии Маттео Сальвини.
Такие заявления говорят о том, что даже те европейские страны, которые готовы помогать беженцам, относятся к ним как к угрозе. Об этом рассказал исследователь Берлинского института эмпирической интеграции и исследований миграции (BIM) доктор Надер Талеби.
Теперь Евросоюз готов платить колоссальные суммы другим странам, лишь бы не пускать к себе тех, кто бежит из охваченных войной регионов.
А в 2021 году перед Западом встала еще одна задача: остановить поток беженцев, пересекающих границу ЕС с восточного направления, со стороны Беларуси. Очередной миграционный кризис грянул в мае, когда большие группы нелегалов из стран Африки и Ближнего Востока, прилетевшие в Минск, начали штурмовать границы Литвы, Польши и Латвии в надежде получить убежище в Евросоюзе. Они не хотят оставаться на территории Беларуси, так как их цель – Германия.
Как заявляют власти республики, Беларусь — это только этап для мигрантов попасть на территорию ЕС. У них все организованно и спланированно. Их задача пересечь границу Беларуси и ЕС, а там их примут свои – поляки, немцы, украинцы, входящие в мафиозную структуру и зарабатывающую на транзите беженцев. Причем, из граждан Беларуси, участвующих в транзите мигрантов не было задержано ни одного белоруса.
Власти заверяют, что мигранты попадают на территорию республики на абсолютно законных основаниях, как правило, в статусе туристов. Они покупают туры, открывают визы (те иностранцы, на которых не действует безвизовый режим), бронируют и оплачивают проживание в гостиницах, прилетают на самолетах, готовят все необходимые документы, некоторые из них даже поступают в белорусские учебные заведения. И нет никаких оснований не пускать их в страну.
Ранее между республикой и ЕС действовал договор о реадмиссии, на основании которого страна была обязана забирать назад лиц, незаконно пересекаемых границу Беларуси и ЕС и выдворять их за свой счет. На реализацию этого договора Беларусь тратила миллионы долларов, но в связи с ведением санкций ЕС в отношении Беларуси, последняя решила выйти из этого соглашения. И теперь проблема мигрантов, которые стремятся по приглашению Меркель в Европу стала исключительно проблемой ЕС. Возможно именно это и привлекает мигрантов в Беларусь, так как они знают, что их нельзя вернуть на территорию республики.
Также, некоторые информационные источники пишут о потоках мигрантов попасть в ЕС через территорию Украины. Однако, пока это не возымело сильного информационного резонанса.
Еще одно событие, которое грозит очередной волной миграционного кризиса, — приход талибов к власти в Афганистане. Афганцы начали покидать страну вскоре после того, как президент США Джо Байден объявил о завершении 20-летней афганской операции НАТО и начале вывода войск.
Большая часть афганской молодежи, говорившая на английском, работала на иностранных военных базах, а с полным выводом американских войск этих вакансий не стало — в стране началась массовая безработица. Отчасти именно этим можно объяснить всплеск миграции, начавшийся весной 2021 года.
Пытаясь избежать кризиса, аналогичного 2015 году, и не провоцировать еще большее недовольство населения, многие страны Евросоюза решили действовать решительно и жестко. Если в 2015-м Брюссель заявлял о готовности впустить практически всех беженцев, то в 2021-м риторика изменилась: союз готов пойти на все, лишь бы границы Европы осаждали как можно меньше чужестранцев. 15 сентября глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен напомнила, что ЕС намерен реформировать Шенгенское соглашение в части миграционной политики, чтобы блокировать бесконтрольную миграцию.
По мнению доктора Талеби, подобные заявления от тех, кто фактически сам подвел Афганистан к нынешнему кризису, звучат странно. Эксперт указывает, что европейские страны наравне с США участвовали в 20-летней военной кампании в Афганистане, которая так и не дала стране ни мира, ни демократии. То же относится и к другим ближневосточным конфликтам, участницей которых так или иначе была Европа. «Неважно, что люди умирают в Йемене и Судане… До тех пор, пока это не касается европейских границ, этого не существует», — обозначил позицию европейцев Талеби.
К 2021 году Европа так и не смогла справиться с миграционным кризисом, как обещала Меркель в 2015-м. Европейцы не договорились о единых правилах размещения беженцев, а регулярные теракты громко напоминают о проблемах в системе безопасности и неудачных попытках интегрировать в европейское общество всех приезжих.
Миграционный кризис сильно ударил по европейскому обществу, расколов его на тех, кто по-прежнему считает своим долгом помогать гонимым, и тех, кто считает, что этот долг уже оплачен сполна. Бороться с этим расколом становится все сложнее, а быть может, уже и бессмысленно. Европейское гостеприимство закончилось в тот момент, когда европейцы осознали, что гости не собираются покидать их дом, но и не готовы жить по правилам хозяев. А когда твой дом осаждают толпы незваных гостей, о защите либеральных ценностей думаешь в последнюю очередь.
Источники: lenta.ru, bbc.com , interfax.by
